Несмертельный голован рассказ – художественный анализ. Лесков Николай Семёнович

Работал над ним писатель основательно. Об этом свидетельствует его замечание в письме 16 октября 1880 года редактору журнала «Исторический вестник» С. Н. Шубинскому: «"Голован" весь написан вдоль, но теперь надо его пройти впоперек».

Как видно из заголовка, рассказ относится к циклу произведений о «праведниках». Его связывают с другими произведениями этого цикла и некоторые внешние детали. Так, Ивана Флягина, героя повести «Очарованный странник», тоже называли Голованом.

В отличие от Флягина у Голована нет собственных имени и фамилии. Это, по словам писателя, «почти миф, а история его - легенда». И в то же время прообраз Голована - вполне реальная личность: орловский крестьянин, откупившийся на волю.

298. ...«часть его большая, от тлена убежав, продолжала жить в благодарной памяти»...- не совсем точная цитата из стихотворения Г. Р. Державина «Памятник». У Державина: «...часть меня большая, от тлена убежав, по смерти станет жить...»

С. 302. «Шпанский» - испанский.

С. 303. Зелейник - лекарь, лечащий травами.

С. 305. Молокане - религиозная секта в России, придерживав шаяся аскетических правил жизни и не признававшая обрядов официальной церкви.

С. 306. Бердо - гребень в ткацком ручном станке. С. 308. «Прохладный вертоград» - рукописный лечебник, относящийся к XVI-XVII векам. Переведен с польского языка в конце XVII века Симеоном Полоцким для царевны Софьи.

Популярен был в народе до начала XIX" века. Здесь и дальше Лесков цитирует рекомендации лечебника по изданию: Флоринский В. М. Русские простонародные травники и лечебники: Собрание медицинских рукописей XVI и XVII столетий. Казань, 1879. В лечебнике органы человека обозначены в самом общем виде, приблизительно. Например, сафенова жила находится «промеж большого перста и другого», жила спа-тика - на правой стороне тела, а жила базика - на левой. Рекомендуемые медикаменты по преимуществу с использованием трав: ан-тельпроскурняк, сворбориновый (или своробориновый) уксус - настоянный на шиповнике и т. д. Митридат - сложное лекарственное средство, составлявшееся из пятидесяти четырех элементов; рекомендовалось в качестве универсального врачебного средства. Сахар мо-нюскристи - сорт сахара.

С. 308. Пелынею - полынью.

С. 309. «Веред» - чирей, нарыв.

Червена - красная.

Во удесех - в членах.

С. 310. Дондеже - пока.

Дягилева корьние - лекарственное растение. Жохатъ - здесь: зажимать.

С. 311. Оленьи слезы или безоар-каменъ - камень из желудка козы, ламы, употреблявшийся как народное лекарство.

Комолая - безрогая.

С. 314. Подполица - подполье.

Никодим - орловский епископ в 1828-1839 годах.

Иметь еще одну кавалерию...- стать кавалером ордена еще раз.

Аполлос - орловский епископ с 1788 по 1798 год (гражданская фамилия Байбаков).

С. 319. Староверы - приверженцы старых церковных обрядов, существовавших до раскола, то есть до реформы патриарха Никона 1660 года.

Федосеевцы - старообрядческая секта, выделившаяся из беспоповцев в начале XVIII века; федосеевцы проповедовали безбрачие не признавали молитв за царя.

«Пилипоны» (филипповцы) - старообрядческая секта, распространявшая культ самосожжения; отделилась от беспоповцев в 30-х годах XVIII века.

Перекрещиванцы (анабаптисты) - религиозная секта, в которой обряд крещения производился над взрослыми людьми с целью «сознательного» приобщения их к вере.

Хлысты - религиозная секта, возникшая в России в XVII веке. Обряд моления сопровождался ударами хлыстом, исступленными песнопениями и прыжками.

«Зодия» - одна из двенадцати частей зодиака (греч.) - солнечного пояса, древнего астрономического указателя. Каждая из двенадцати частей круга (равна одному месяцу) носила имя того созвездия, в котором пребывало Солнце при своем годичном движении (например, март назывался и обозначался знаком Овна и т. д.). Плезирная трубка - здесь: подзорная труба.

С. 320. ...не признавал седъмин Даниила прореченными на русское царство...- то есть не распространял на Россию библейское пророчество Даниила о пришествии мессии через 70X7 лет («седьмины»).

С. 321. Поппе (Поп А.) (1688-1744) - английский поэт, автор поэмы «Опыт о человеке».

Алексей Петрович Ермолов (1772-1861) - русский генерал, соратник Суворова и Кутузова. Командовал кавказскими экспедиционными войсками. Сочувственно относился к декабристам.

С. 322. Стогны - площади (древнеславянск.).

При открытии мощей нового угодника...- Предположительно речь идет о мощах воронежского епископа Тихона Задонского, «открытых» в августе 1861 года.

С. 324. ...нахождение стени (древнеславянск.) - приступ боли

(стенаний).

С. 325. Пах - резкий запах.

С. 326. Корчемство - торговля спиртными напитками (корчма - кабак), независимая от государственной.

С. 328. Лубковый окат - здесь: крыша над телегой, сделанная (окатанная) из лубка (древесной коры).

Иподиакон - помощник дьякона.

С. 329. «Болячки афедроновы» - геморрой.

С. 330. Одрец - носилки.

Покровец - плат, покрывало.

С. 331. Пупавки - ромашки.

С. 332. «Жертовки» - пожертвования.

С. 333. Архитриклин (греч.) - старейшина, хозяин,

С. 335. Непримиримых.. нетерпеливцы и выжидатели.- Имеются в виду политические группировки революционных демократов, радикалов и либералов.

Служил совестным судъею.- Совестный суд - учреждение в старой России, где спорные дела решались не по закону, а по совести судей.

С. 336. Эмансипации хотел... такой, как в Остзейском крае - то есть освобождения крестьян без земли (оно было осуществлено в Прибалтике в 1817-1819 годах).

Голован был прозван несмертельным во время эпидемии сибирской язвы. В отличие от соотечественников герой рассказа бесстрашно входил в дома заболевших и ухаживал за ними, хотя заболевание было очень заразным, а каждый заболевший умирал. Но Голована эта напасть не брала.

Позднее пастух стал свидетелем того, как рано утром на берегу реки отхватил он у себя косой кусок от ноги и бросил его в воду. Тогда же и мор пошел на убыль. Люди стали говорить, что так Голован откупил их от болезни. Этот случай принес ему всеобщее уважение. Позднее мы узнаем, что на самом деле наш герой заметил у себя на голени язву, которая была симптомом страшной болезни. Именно поэтому Голован отрезал пораженный кусок плоти и выкинул в реку. После чего долго и тяжело болел, но остался жив, только хромать начал.

Был Голован крепостным, но по своему усердию получил возможность откупиться. Став свободным приобрел дом, завел корову и занялся продажей сливок и молока. Накопив денег, постепенно выкупил из крепости свою мать и сестер. Жили они все вместе, развивая свое молочное хозяйство, попутно женщины занимались ткачеством и продажей одеял, были скромны и трудолюбивы.

Жила с ними еще одна женщина - Павла. Когда-то Голован хотел на ней жениться, но барин выдал ее за другого. Когда наш герой был уже свободен, Павлу бросил муж, и Голован приютил ее. Работала эта женщина еще больше сестер Несмертельного, а он никак ее не выделял среди женщин своего дома. И тем не менее получила Павла в народе прозвище «Голованов грех», хотя это и не умаляло вовсе уважения, которое испытывали к нему сограждане. Лишь после смерти Голована стало известно достоверно, что его отношения с Павлой были абсолютно чисты.

Голован погиб во время пожара. Спасая чье-то имущество, упал в кипящую яму и там утонул.

Пример Голована учит нас быть скромными, трудолюбивыми, честными. А еще он учит нас Любви. Той самой, «которая не ищет своего», но «долготерпит, милосердствует, все покрывает, и все переносит.»

Рассказ «Несмертельный Голован» входит в цикл произведений Николя Семеновича Лескова «Праведники». Целью создания автором данного цикла было выявить и показать читателю наличие в русских людях лучших черт их характеров: жертвенности, бескорыстности, доброты, честности и т. д.

Картинка или рисунок Несмертельный голован

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Короленко В дурном обществе

  Произведение Владимира Короленко носит весьма необычное название-"В дурном обществе". Речь в повести идет про сына судьи, который начал дружить с бедными детьми. Главный герой по началу не имел представления

• Краткое содержание Апдайк Кролик, беги

  Молодой человек по имени Гари Энгстром с детства имеет смешную кличку Кролик. Внешне он чем-то напоминает это животное. Кролик в школе считался лучшим баскетболистом и поэтому не может пройти мимо детей

• Краткое содержание Джельсомино в Стране лжецов Родари

  В маленьком городке в Италии появляется на свет мальчик по имени Джельсомино, у которого был очень громкий голос, в результате этого, все вокруг рушится. Его учитель из Школы думает, что голос Джельсомино

• Краткое содержание Купер Следопыт, или На берегах Онтарио

  Произведение «На берегах Онтарио», написанное американским классиком приключенческой литературы Джеймсом Фенимором Купером, является третьим романом из пяти о кровавой истории завоевания Америки белыми людьми.

• Краткое содержание Трилогия о Кроше Рыбакова

  Ученики выпускных классов проходят летнюю практику на ремонтной автомобильной базе, которая шефствует над классом, где учится Крош (Сергей Крашенинников).

Рассказы и повести, написанные в пору художнической зрелости Н. С. Лескова, дают довольно полное представление обо всем его творчестве. Разные и о разном, они объединены "думой о судьбе России". Россия является в этом месте многоликой, в сложном переплетении противоречий, "убогой и обильной", "могучей и бессильной" одновременно. Во всех проявлениях национальной жизни, ее мелочах и анекдотах Лесков ищет "сердцевину целого". И находит ее чаще всего в чудаках и бедоносцах, как бы перекликаясь с Достоевским, писавшим в "Братьях Карамазовых", что чудак "не постоянно частность и обособление, а, напротив, бывает так, что он-то, пожалуй, и носит в себе другой раз сердцевину целого, а остальные люди его эпохи - все каким-либо наплывным ветром, на час почему-то от него оторвались".

Герой рассказа "Несмертельный Голован" - один из таких чудаков. "Несмертельность" простому смертному приписана народной молвой. Однако наперекор легенде уже в первой главке рассказа описана смерть Голована во всей ее неотвратимости и реальности: он "погиб во час так называемого в г. Орле "большого пожара", утонув в кипящей ямине...". Противопоставляя легенде объективные факты, совлекая мистические покровы с мифа о "несмертельности" героя, повествователь предлагает читателю напрячься над загадкой, имеющей общечеловеческое важность. Почему простой смертный порой становится легендарным героем, в силу каких причин "часть его большая, от тлена убежав", продолжает "жить в благодарной памяти"? Державинская цитата в тексте от повествователя вызывает дополнительные ассоциации с Горацием и пушкинским "Памятником", и тем самым рассказу о простом мужике сразу же придается масштабность и философичность.
Первый намек на разгадку тайны, постоянно "густевшей" около Голована, несмотря на предельную чистоту и открытость его жизни, содержит небольшое уточнение: в "кипящую ямину" Голован попал, "спасая чью-то жизнь или чье-то добро". Каждая новая главка рассказа вносит свою долю в расшифровку художественного смысла понятия "несмертельный". И в итоге оказывается, что не посещающий церковь, "сумнительный в вере" Голован является истинным христианином и реально принадлежит "храму творца-вседержителя", находясь в родстве со всем миром, ртроя свою жизнь по законам собственной совести, тот самый простой русский мужик достигает предельных нравственных высот, и как раз ему дано познать "совершенную любовь".

"Тайна" Голована у всех перед глазами, но ее разгадка не становится достоянием молвы. Молва приписывает ему один "грех" - связь с чужой женой. На самом же деле Голован и Павлагея, многие годы живя под одной крышей и бесконечно любя товарищ друга, так и не смогли соединиться. Они так и не позволили себе переступить через другого человека, пусть самого "пустотного и вредного" - спившегося и опустившегося мужа Павлы, которого все остальные считали пропавшим.

Легенда, творимая народом, тем не менее оказалась причастна истине. Во всеобщем тяготении к чуду проявляется потребность самой жизни в высоком, потребность, которая удовлетворяется только бескорыстным и от сердца идущим служением добру. Чудо в лесковском мире постоянно идет об руку с жизненной практикой, потому что условием возникновения чудесного является у писателя человеческое деяние, совершаемое "не по службе, а по душе".

Произведение «Несмертельный голован», краткое содержание описано ниже, – это рассказ о крестьянине, простом человеке, который получил необычное прозвище. Действие происходило в 19-м веке, в г. Орел.

«Несмертельный голован»: краткое содержание по главам

Рассказ идет не просто о человеке, а о праведнике, спасавшего жизни и помогавшего умирающим людям.

Глава первая: особый человек
Историю Голована можно считать легендой. Прозвище «несмертельный» было дано ему не в качестве насмешки или просто бессмысленным набором букв. Так люди стали его называть, выделяя его, считая особенным, человеком, не боящимся смерти. В конце концов, он все же умер, но опять-таки – спасая чью-то жизнь. В следующих главах описывается судьба этого удивительного человека.

Глава вторая: описание «несмертельного»
Автор описывает Голована. Сначала идет описание одного случая, когда он спас ребенка от разъяренной цепной собаки, которая сорвалась в привязи. Затем следует подробное описание Голована. Вкратце – он имел крупные черты лица, ростом в 15 вершков, мускулистый, широкий в плечах. Лицо Голована было круглым, с крупным носом, подстриженной бородой.

Отмечается, что на губах его часто играла улыбка, глаза были добрыми, а взгляд – чуть насмешливым. Ходил Голован быстро и как бы с подскоком, казалось, что он подпрыгивает левой ногой. Всегда носил (независимо от погоды) простую рубашку и длинный тулуп из овчины. Он был уже почерневший и промасленный от долгого использования. Подпоясывался простым ремешком. Ворот тулупа Голован никогда не застегивал, он был открыт до пояса.

Глава третья: окружение Голована, род занятий
Описывается жизнь главного героя, его работа, семья. Вкратце – он обитал в Орле, на 3-й Дворянской улице. Далее идет подробное описание местности. У Голована было несколько коров и бык «ермоловской» породы. Маленькое стадо приносило доход в виде молока, сливок, масла. Причем все это – высшего качества. Голован работал не покладая рук – с утра до ночи. Отлично рассказывал священные истории. Многие люди ходили к Головану за советом.

Жил он на окраине, в большом доме, который скорее можно было бы именовать сараем. Далее идет подробное описание жилья главного героя. С ним проживали 5 женщин – мать, три сестры и Павла. Идет подробное описание ее внешности и характера. В частности отмечается ее кротость, ласковость и доброта.

Глава четвертая: семья и любовь Голована
В семье Голована только он один был выкуплен, остальные так и оставались крепостными, в том числе и его любимая Павла. Он хотел их освободить, но для этого требовались деньги и немалые. Поэтому Голован наладил свое молочное хозяйство. Оно быстро стало набирать обороты. Со временем Голован смог начать выкупать семью и освободил женщин за 6-7 лет, но Павлу не успел – она уехала с мужем. Через некоторое время она вернулась в Орел, а так как жить ей было негде – пришла к Головану.

Сестры его были уже в возрасте и поэтому занимались только хозяйством, пряли и изготавливали необычные ткани. В этой главе подробно описываются отношения Голована с его возлюбленной Павлой.

Глава пятая: эпидемия
Рассказывается, как главный герой получил свое прозвище. Его так начали звать в первый же год, как он поселился в деревне. Виной стала эпидемия сибирской язвы или чумы. Подробно описывается это тяжелое для людей время. Заболевание было очень заразным и передавалось даже людям, которые просто подавали больным еду или питье.

Именно в это страшное время пришел на помощь Голован. Он бесстрашно входил в инфицированные жилища, поил больных водой и принесенным свежим молоком. Ставил мелом крест, когда в лачуге уже не оставалось живых.

При этом болезнь не брала Голована, он так и не заразился. Поэтому и получил прозвище «несмертельный».
Голован приобрел всеобщее уважение, стал известным человеком не только в своей округе, но и прилегающих областях. К тому же он якобы взял у умершего аптекаря «целебный камень», с помощью которого, как поговаривали люди, смог справиться с эпидемией.

Глава шестая: как Голован остановил эпидемию язвы
Рассказывается про сельчанина – парня Паньку, пастуха. В то время в Орле ждали чудотворца. Как-то раз Панька увидел, как человек идет по воде, опираясь только на посох. Когда он пропал из виду – набрался смелости и пошел к воде, а там увидел Голована. Оказалось, человек не шел по воде, а просто переплывал речушку, стоя на самодельных воротах.

Панька переплыл на другую сторону и затаился, боясь, что Голован его обнаружит. Он его все-таки заметил. Затем косой отрезал большой кусок мяса со своей ноги и бросил в реку. Когда люди перенесли Голована в дом, он велел поставить ему ведро с водой и дать ковшик, но больше никому не заходить в избу.

Так он хотел извести язву, взяв болезнь на себя и отстрадав сразу за всех. Люди верили, что он выживет – и это действительно случилось. Эпидемия, наконец, прекратилась. Люди же сделали его легендарным кудесником, который может справиться с любой болезнью.

Глава седьмая: рассуждения о вере Голована
Голован верил в Бога, однако это не мешало ему одновременно увлекаться разными науками, в том числе и астрономией. В те времена она еще так не называлась. Людям во многом виделось колдовство.

Поэтому медника Антона многие избегали, а Голован с ним дружил, и они часто смотрели на небо через специальную трубу. За это люди никак не могли понять, к какой вере он принадлежит. Сам Голован всегда отвечал, что он верует в единого бога – творца-отца.

Глава восьмая: великое священное шествие к мощам
Из Орла к великому торжеству (священному шествию) направилось много людей. Одни – ради торговли, другие – чтобы поцеловать святые мощи и т.д. Среди людей были купец с женой и больной меланхолией дочерью, которую безуспешно лечили долгое время разными способами. Они ехали в надежде, что найдется новое лекарство. Один купец пообещал их поставить в самое начало шествия, за что попросил плату. Благочестивой семье пришлось согласиться.

Глава девятая: чудесное исцеление, Фотей
Подробно описывается место, где остановились бедные люди. Купца с женой и дочерью принудили объявить «немого и больного» мошенника Фотея своим родственником. Затем его понесли на исцеление к святым мощам.
Внесли его в храм, а из него он вышел на своих ногах. После этого Фотей с «родственниками» уехали в Орел. Однако купец решил «потерять» новоиспеченную родню по дороге. Тем не менее, Фотея доставили в Орел другие сердобольные люди.

Глава десятая: гонения Голована Фотеем
Там он знакомится с Голованом. Он сразу увидел его истинную натуру, но когда хотел вывести Фотея на «чистую воду», тот не дал ничего сказать, залепив пощечину. Голован это стерпел, отвечать тем же не стал. Для людей такое поведение осталось поистине загадкой. Они решили, что Голован боится чудом исцеленного.
Удивление людей вызывало и то, с какой дерзостью обращался потом с молочником Фотей. Он требовал у него денег, если считал, что их мало – мог швырнуть монеты в грязь, закидать знакомца камнями. При всем этом Голован безропотно терпел, платил Фотею по первому требованию и молчал. Это возбуждало любопытство людей и укрепляло в них уверенность, что исцеленного и молочника-кудесника что-то связывает.

Глава одиннадцатая: гибель Голована
Через некоторое время в Орле случился большой пожар. В нем погиб и Голован. По рассказам людей он, спасая людей, свалился в глубокую яму, в которой «сварился». Даже спустя много лет о Головане не забывали. Одни стали называть его легендой, другие утверждать, что все сказанное о нем – было на самом деле.

Глава двенадцатая: правда о «несмертельном»
Голован при жизни водил дружбу с женщиной стойкой веры – Акилиной (Александрой Васильевной). Она была очень умна, хоть и малограмотна. Частенько общалась по приезду в Орел с соборным отцом Петром.

Акилина и поведала одному из своих родственников, что никакого волшебного камня у Голована не было. Это придумали люди, а молочник просто не стал спорить. Когда он отрезал от ноги шмоток мяса – так он удалил чумной прыщ, но потом действительно чудом оправился.

Среди людей ходило много слухов про интимную связь Павлы и Голована, но та же Акилина развеяла их. Оказывается молочник до самой смерти оставался девственником. Любовь у Голована с Павлой была платоническая, «ангельская». Оказывается, мужем ее был именно мошенник Фотей, сбежавший с солдатской службы.

Из-за своей любви к Павле Голован терпел все обиды и не мог жениться на возлюбленной. Хотя юридически солдата Фрапошки, скрывавшегося под именем Фотея не существовало, влюбленным был недоступен брак по закону совести. Есть счастье праведное и грешное. В первом случае оно никогда не переступит через людей, во втором – наоборот. Павла и Голован выбрали первый, праведный вариант.

Так заканчивается повествование о Головане – «несмертельном» человеке, который всегда помогал людям даже в самое тяжелое время. Был праведником и даже любовь его стала «ангельской».

«Несмертельный Голован» краткое содержание произведения

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Панька, разноглазый мужик с выцветшими волосами, был подпаском у пастуха, и, кроме общей пастушьей должности, он еще гонял по утрам на росу перекрешиванских коров. В одно из таких ранних своих занятий он и подсмотрел все дело, которое вознесло Голована на верх величия народного.

Это было по весне, должно быть вскоре после того, как выехал на русские поля изумрудные молодой Егорий светлохрабрый, по локоть руки в красном золоте, по колени ноги в чистом серебре, во лбу солнце, в тылу месяц, по концам звезды перехожие, а божий люд честной-праведный выгнал встреч ему мал и крупен скот. Травка была еще так мала, что овца и коза ею едва-едва наедались, а толстогубая корова мало могла захватывать. Но под плетнями в тенях и по канавкам уже ботвели полынь и крапива, которые с росой за нужду елися.

Выгнал Панька перекрещиванских коров рано, еще затемно, и прямо бережком около Орлика прогнал за слободу на полянку, как раз напротив конца Третьей Дворянской улицы, где с одной стороны по скату шел старый, так называвшийся «Городецкий» сад, а слева на своем обрывке лепилось Голованово гнездо.

Было еще холодно, особенно перед зарею, по утрам, а кому спать хочется, тому еще холоднее кажется. Одежда на Паньке была, разумеется, плохая, сиротская, какая-нибудь рвань с дырой на дыре. Парень вертится на одну сторону, вертится на другую, молит, чтобы святой Федул на него теплом подул, а наместо того все холодно. Только заведет глаза, а ветерок заюлит, заюлит в прореху и опять разбудит. Однако молодая сила взяла свое: натянул Панька свитку на себя совсем сверх головы, шалашиком, и задремал. Час какой не расслышал, потому что зеленая богоявленская колокольня далеко. А вокруг никого, нигде ни одной души человеческой, только толстые купеческие коровы пыхтят, да нет-нет в Орлике резвый окунь всплеснет. Дремлется пастуху и в дырявой свитке. Но вдруг как будто что-то его под бок толкнуло, вероятно зефир где-нибудь еще новую дыру нашел. Панька вскинулся, повел спросонья глазами, хотел крикнуть: «куда, комолая», и остановился. Показалось ему, что кто-то на той стороне спускается с кручи. Может быть, вор хочет закопать в глине что-нибудь краденое. Панька заинтересовался: может быть, он подстережет вора и накроет его либо закричит ему «чур вместе», а еще лучше, постарается хорошенько заметить похоронку, да потом переплывет днем Орлик, выкопает и все себе без раздела возьмет.

Панька воззрился и все на кручу за Орлик смотрит. А на дворе еще чуть серело.

Вот кто-то спускается с кручи, сошел, стал на воду и идет. Да так просто идет по воде, будто посуху, и не плескает ничем, а только костыльком подпирается. Панька оторопел. Тогда в Орле из мужского монастыря чудотворца ждали, и голоса уже из подполицы слышали. Началось это сразу после «Никодимовых похорон». Архиерей Никодим был злой человек, отличившийся к концу своей земной карьеры тем, что, желая иметь еще одну кавалерию, он из угодливости сдал в солдаты очень много духовных, между которыми были и единственные сыновья у отцов и даже сами семейные дьячки и пономари. Они выходили из города целой партией, заливаясь слезами. Провожавшие их также рыдали, и самый народ, при всей своей нелюбви к многоовчинному поповскому брюху, плакал и подавал им милостыню. Самому партионному офицеру было их так жалко, что он, желая положить конец слезам, велел новым рекрутам запеть песню, а когда они хором стройно и громко затянули ими же сложенную песню:

Архирей наш Никодим
Архилютый крокодил,

То будто бы и сам офицер заплакал. Все это тонуло в море слез и чувствительным душам представлялось злом, вопиющим; на небо. И действительно - как достигло их вопленье до неба, так в Орле пошли «гласы». Сначала «гласы» были невнятные и неизвестно от кого шли, но когда Никодим вскоре после этого умер и был погребен под церковью, то пошла явная речь от прежде его погребенного там епископа (кажется, Аполлоса). Прежде отшедший епископ был недоволен новым соседством и, ничем не стесняясь, прямо говорил: «Возьмите вон отсюда это падло, душно мне с ним». И даже угрожал, что если «падло» не уберут, то он сам «уйдет и в другом городе явится». Это многие люди слышали. Как, бывало, пойдут в монастырь ко всенощной и, отстояв службу, идут назад, им и слышно: стонет старый архиерей: «Возьмите падло». Всем очень желалось, чтобы заявление доброго покойника было исполнено, но не всегда внимательное к нуждам народа начальство не выбрасывало Никодима, и явно открывавшийся угодник всякую минуту мог «сойти с двора».

Вот не что иное, как это самое, теперь и происходило: угодник уходит, и видит его только один бедный пастушок, который так от этого растерялся, что не только не задержал его, но даже не заметил, как святой уже и из глаз у него пропал. На дворе же только чуть начало светать. Со светом к человеку прибывает смелости, с смелостью усиливается любознательность. Панька захотел подойти к самой воде, через которую только что проследовало таинственное существо; но едва он подошел, как видит, тут мокрые воротища к бережку шестом приткнуты. Дело выяснилось: значит, это не угодник проследовал, а просто проплыл несмертельный Голован: верно, он пошел каких-нибудь обезродевших ребятишек из недра молочком приветить. Панька подивился: когда этот Голован и спит!.. Да и как он, этакой мужичище, плавает на этакой посудине - на половинке ворот? Правда, что Орлик река не великая и воды его, захваченные пониже запрудою, тихи, как в луже, но все-таки каково это на воротах плавать?

Паньке захотелось самому это попробовать. Он стал на воротца, взял шестик да, шаля, и переехал на ту сторону, а там сошел на берег Голованов дом посмотреть, потому что уже хорошо забрезжило, а между тем Голован в ту минуту и кричит с той стороны: «Эй! кто мои ворота угнал! назад давай!»

Панька был малый не большой отваги и не приучен был рассчитывать на чье-либо великодушие, а потому испугался и сделал глупость. Вместо того чтобы подать Головану назад его плот, Панька взял да и схоронился в одну из глиняных ямок, которых тут было множество. Залег Панька в яминку и, сколько его Голован ни звал с той стороны, он не показывается. Тогда Голован, видя, что ему не достать своего корабля, сбросил тулуп, разделся донага, связал весь свой гардероб ремнем, положил на голову и поплыл через Орлик. А вода была еще очень холодна.

Панька об одном заботился, чтобы Голован его не увидал и не побил, но скоро его внимание было привлечено к другому. Голован переплыл реку и начал было одеваться, но вдруг присел, глянул себе под левое колено и остановился.

Было это так близко от яминки, в которой прятался Панька, что ему все было видно из-за глыбинки, которою он мог закрываться. И в это время уже было совсем светло, заря уже румянела, и хотя большинство горожан еще спали, но под Городецким садом появился молодой парень с косою, который начал окашивать и складывать в плетушку крапиву.

Голован заметил косаря и, встав на ноги, в одной рубахе, громко крикнул ему:

Малец, дай скорей косу!

Малец принес косу, а Голован говорит ему:

Поди мне большой лопух сорви,- и как парень от него отвернулся, он снял косу с косья, присел опять на корточки, оттянул одною рукою икру у ноги, да в один мах всю ее и отрезал прочь. Отрезанный шмат мяса величиною в деревенскую лепешку швырнул в Орлик, а сам зажал рану обеими руками и повалился.

Увидев это, Панька про все позабыл, выскочил и стал звать косаря.

Парни взяли Голована и перетащили к нему в избу, а он здесь пришел в себя, велел достать из коробки два полотенца и скрутить ему порез как можно крепче. Они стянули его изо всей силы, так что кровь перестала.

Тогда Голован велел им поставить около него ведерце с водою и ковшик, а самим идти к своим делам, и никому про то, что было, не сказывать. Они же пошли и, трясясь от ужасти, всем рассказали. А услыхавшие про это сразу догадались, что Голован это сделал неспроста, а что он таким образом, изболясь за людей, бросил язве шмат своего тела на тот конец, чтобы он прошел жертвицей по всем русским рекам из малого Орлика в Оку, из Оки в Волгу, по всей Руси великой до широкого Каспия, и тем Голован за всех отстрадал, а сам он от этого не умрет, потому что у него в руках аптекарев живой камень и он человек «несмертельный».

Сказ этот пришел всем по мысли, да и предсказание оправдалось. Голован не умер от своей страшной раны. Лихая же хвороба после этой жертвы действительно прекратилась, и настали дни успокоения: поля и луга уклочились густой зеленью, и привольно стало по ним разъезжать молодому Егорию светлохраброму, по локоть руки в красном золоте, по колени ноги в чистом серебре, во лбу солнце, в тылу месяц, а по концам звезды перехожие. Отбелились холсты свежею юрьевой росою, выехал вместо витязя Егория в поле Иеремия пророк с тяжелым ярмом, волоча сохи да бороны, засвистали соловьи в Борисов день, утешая мученика, стараниями святой Мавры засинела крепкая рассада, прошел Зосима святой с долгий костылем, в набалдашнике пчелиную матку пронес; минул день Ивана Богословца, «Николина батюшки», и сам Никола отпразднован, и стал на дворе Симон Зилот, когда земля именинница. На землины именины Голован вылез на завалинку и с той поры мало-помалу ходить начал и снова за свое дело принялся. Здоровье его, по-видимому, нимало не пострадало, но только он «шкандыбать» стал - на левую ножку подпрыгивал.

О трогательности и отваге его кровавого над собою поступка люди, вероятно, имели высокое мнение, но судили о нем так, как я сказал: естественных причин ему не доискивались, а, окутав все своею фантазиею, сочинили из естественного события баснословную легенду, а из простого, великодушного Голована сделали мифическое лицо, что-то вроде волхва, кудесника, который обладал неодолимым талисманом и мог на все отважиться и нигде не погибнуть.

Знал или не знал Голован, что ему присвоивала такие дела людская молва,- мне неизвестно. Однако я думаю, что он знал, потому что к нему очень часто обращались с такими просьбами и вопросами, с которыми можно обращаться только к доброму волшебнику. И он на многие такие вопросы давал «помогательные советы», и вообще ни за какой спрос не сердился. Бывал он по слободам и за коровьего врача, и за людского лекаря, и за инженера, и за звездоточия, и за аптекаря. Он умел сводить шелуди и коросту опять-таки какою-то «ермоловской мазью», которая стоила один медный грош на трех человек; вынимал соленым огурцом жар из головы; знал, что травы надо собирать с Ивана до полу-Петра, и отлично «воду показывал», то есть где можно колодец рыть. Но это он мог, впрочем, не во всякое время, а только с начала июня до св. Федора Колодезника, пока «вода в земле слышно как идет по суставчикам». Мог Голован сделать и все прочее, что только человеку надо, но на остальное у него перед богом был зарок дан за то, чтобы пупырух остановился. Тогда он это кровью своею подтвердил и держал крепко-накрепко. Зато его и бог любил и миловал, а деликатный в своих чувствах народ никогда не просил Голована о чем не надобно. По народному этикету это так у нас принято.

Головану, впрочем, столь не тягостно было от мистического облака, которым повивала его народная fama, 1 что он не употреблял, кажется, никаких усилий разрушить все, что о нем сложилось. Он знал, что это напрасно. Когда я с жадностью пробегал листы романа Виктора Гюго «Труженики моря» и встретил там Жильята, с его гениально очерченной строгостью к себе и снисходительностью к другим, достигшей высоты совершенного самоотвержения, я был поражен не одним величием этого облика и силою его изображения, но также и тождеством гернсейского героя с живым лицом, которого я знал под именем Голована. В них жил один дух и бились самоотверженным боем сходые сердца. Не много разнились они и в своей судьбе: во всю жизнь вокруг них густела какая-то тайна, именно потому, что они были слишком чисты и ясны, и как одному, так и другому не выпало на долю ни одной капли личного счастья.

1 Слух, молва (лат.).