Прочитав "Песню про Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова", меня затронула трагизмом, безысходностью и несправедливостью судьба Степана Парамоновича.

События песни происходят в жестокое историческое время опричнины при правлении Ивана Грозного. Но, несмотря на это, Калашников является преуспевающим купцом и счастливым семьянином... И если бы не любовь Кирибеевича к Алене Дмитриевне, все могло бы быть так же хорошо. Но из-за своего чувства молодой опричник преступил через запреты того времени, тем самым, опозорив любимую и ее семью. После всего произошедшего перед Степаном стоял вопрос: "Принять позор или постоять за честь, но умереть?" Он выбрал второе.

Догадываясь о своей участи, Калашников не побоялся честного сражения, хотя и не был бойцом в отличие от Кирибеевича.

И об этом же просил своих братьев: биться за "правду-матушку".

Выйдя на поле боя, Калашников поклонился царю, как законопослушный гражданин, царвне, как человек, чтящий традиции, и народу, как выходец из него и уважающий его обычаи.

Одержав сначала моральную, а потом и полную победу над противником, Степан Парамонович смело держал ответ перед царем, признаваясь в умышленном деянии своем и бросая вызов произволу власти.

Но нельзя сказать, что честь для купца была выше счастья своих близких, потому что последняя его просьба была заботой о них:

Не оставь лишь малых детушек,

Не оставь молодую вдову,

Да двух братьев моих своей милостью...

Характер Калашникова отражает лучшие черты русского народа и его представителей, такие как и честность, смелость, справедливость и самопожертвование ради близких.

Жизнь и смерть Степана Парамоновича остались в народной памяти, так как мимо его безымянной могилы никто не мог пройти равнодушным:

Пройдет стар человек - перекрестится,

Пройдет молодец - приосанится,

Пройдет девица - пригорюнится,

Творчество Лермонтова всегда оставалось загадкой, недаром и его произведения называют уникальными. Они отражали душевное настроение поэта. Взять хотя бы то разнообразие форм и тем, которое наблюдается в его творчестве: фантастическое чередуется с реальным, смех с печалью, сила с утомлением, молитва с шуткой, романтические порывы с холодным скептицизмом.

Кто бы мог подумать, что один и тот же автор способен в одно и то же время создать совершенно различные по мыслям, настроению и темпу произведения? В последние годы душу поэта мирные чувства охватывали все чаще. Лучший тому пример - написанная в 1837 году «Песня про купца Калашникова». Характеристика главного персонажа в этой статье.

История в духе народной песни

«Песня про купца Калашникова» создана поэтом в 1837 году в кавказской ссылке. Это произведение Лермонтова по своему стилю исключительное. Оно написано в духе народной песни и подается читателю как сказание, спетое гуслярами.

«Песня» интересна и по религиозному настроению, которым она окрашена. Основная идея поэмы - смирение сильного правдой человека перед судом несправедливым, но обязательным. Автор рассказывает трагическую судьбу купеческого сына, который заступился за обиженную жену и смыл обиду кровью, но был казнен.

Купец Калашников (характеристика героя ниже) смиренно переносит участь, он покоряется суду царскому и божьему. Не высказывает против несправедливости ни слова, не выказывает ни малейшей угрозы.

Государев опричник

Повествование начинается со сцены пира. Среди множества лиц, присутствующих в трапезной царя, автор в художественной форме выделяет главное действующее лицо: за столом все выпивают, но лишь один не пьет. Этот герой - Кирибеевич. Вслед за этим происходит диалог Грозного и опричника. В характеристике купца Калашникова этот эпизод играет не последнюю роль. Он позволяет раскрыть полнее характеры персонажей.

Обращение Грозного к своему опричнику и его вопросы строятся по нарастающей: вначале царь затем палкой о землю стукнул и наконец промолвил слово, которое пробудило опричника из забытья. Кирибеевич отвечает государю. Вторичное обращение царя строится по тому же принципу: не истерся ли кафтан, не казна ли поистратилась, не сабля ли зазубрилась?

Этот эпизод показывает, что Кирибеевич - любимчик царя. Он пользуется его расположением и милостью. У опричника есть все - дорогие кафтаны, деньги, хорошее оружие. По мере заинтересованности государя возрастает и его гнев, и желание принять участие в судьбе Кирибеевича. Этот эпизод предсказывает дальнейшую судьбу купца Калашникова. Характеристика соперника скрыта за последним вопросом государя: «Иль сбил с ног тебя на кулачном бою сын купеческий?»

Опричник отвечает, что не родилась ещё та рука в купеческом роду, аргамак его ходит весело. Допущение царя, что непобедимый боец проиграл бой сыну купеческому, было отвергнуто Кирибеевичем как невозможное. В его хвастовстве кроется психологическое предвосхищение поэмы, некое пророчество.

Причина печали опричника

На пике царского участия хитрый и лукавый Кирибеевич разыгрывает пред ним душещипательную сцену: не мочу усов в золоченом ковше потому, что влюбился без памяти в красавицу, а она отворачивается, как от нехристя. Самодержец, узнав, что зазноба любимого опричника всего лишь дочь купеческая, рассмеялся: возьми перстенек, прикупи ожерелье да пошли дары Алене Дмитриевне. И на свадьбу не забудь пригласить, да свахе покланяйся.

Слукавил Кирибеевич, перехитрил-таки самого Ивана Грозного. Вроде как на духу все рассказал, а утаил от царя, что повенчана красавица в церкви божьей. Да и к чему Кирибеевичу сваха, если сам государь на его стороне. Автор раскрывает образ противника удалого купца Калашникова. Характеристика Кирибеевича представлена полно: хитрый самоуверенный человек, профессиональный боец и рода знатного. Имя его указывает на нерусское происхождение, Калашников называет его басурманским сыном.

Богатство, покровительство царя испортили опричника. Стал Кирибеевич эгоистичным человеком, попирающем семейные устои. Его не останавливает замужество Алены Дмитриевны. Подкараулив свою зазнобу, он предлагает ей богатство в обмен на любовь. Не останавливает его и присутствие соседок, на глазах которых он обнимает и целует свою избранницу, прекрасно понимая, что это грозит ей бесчестием.

Купец Калашников

Калашников - один из главных героев. Можно сказать, что это основной образ поэмы, так как ему отведена положительная роль. Сидит за прилавком молодой купец. В лавке своей товары раскладывает, гостей заманивает сладкой речью, пересчитывает злато- серебро. Запирает лавочку, как колокола отзвонят вечерю, и идет домой к жене молодой и детям.

Задался купцу недобрый день. Пока это только видно по тому, что мимо ходят бояре богатые, но в лавку к нему не заглядывают. Вернулся вечером домой купец и видит, что и здесь неладно: жена не встречает его, стол дубовый не накрыт белой скатертью, перед образами свеча еле теплится. Задал он вопрос работнице, что же происходит? Ответили ему, что Алена Дмитриевна с вечери еще не вернулась.

Когда вернулась жена, он не узнает ее: стоит бледная, простоволосая и расплетенные косы снегом пересыпаны. Смотрит глазами безумными и шепчет речи непонятные. Рассказал ему жена, что опозорил ее опричник царский Кирибеевич. Такой обиды не смог снести Калашников. Созвал он младших братьев и сказал, что вызовет на бой обидчика и будет насмерть биться. Попросил купец братьев, если побьют его, то выйти вместо него стоять за святую правду.

Удалой купец Калашников, характеристику которого вы читаете сейчас, выходит на поединок не из ревности, а за святую правду. Кирибеевич нарушил патриархальный уклад и закон божий: смотреть на чужую жену - это преступление. Степан Парамонович не из ревности выходит на поединок, а защитить честь. Прежде всего - честь семьи, потому и братьев просит постоять за правду.

Поединок

Перед боем Кирибеевич выходит и царю молча кланяется. Купец Калашников соблюдает правила старинного вежества: прежде кланяется царю, потом Кремлю и святым церквям, а после народу русскому. Калашников свято хранит древние устои. Он не просто мужественный и смелый человек, купец силен своим духом. Потому и побеждает.

Поединок предваряется сценой хвастовства. Похвальба Кирибеевича - всего лишь ритуал, а ответ купца - это обвинение и вызов на смертельный бой. Поединок перестал быть состязанием, тут уже все дело в моральной правоте. Калашников отвечает своему обидчику, что ему бояться нечего: жил он по закону господнему, чужую жену не позорил, не разбойничал и «не таился от свету небесного». Кирибеевич, услышав слова Калашникова, побледнел в лице, значит, признал свою неправоту. Но тем не менее он ударил своего соперника в грудь.

Затрещали кости, но спас медный крест, висевший на груди купца Калашникова. В характеристике героя эта деталь существенна. Она говорит о том, что исход поединка был уже как бы предрешен. Кирибеевич, приставая к женщине, венчанной в церкви, нарушил не только человеческие законы, но и божьи. Степан Парамонович уповает на божий суд и говорит себе, что будет стоять за правду до последнего.

Калашников бьет противника с размаху в левый висок, что противоречило правилам боя. Кирибеевич замертво падает. По сути, купец совершил убийство. Но он не лишается сочувствия - ни читательского, ни авторского. Он идет вершить суд и выполняет задуманное. С точки зрения народного сознания Калашников прав.

Суд над Калашниковым

Царь, а уж он-то знал правила боя, в гневе спрашивает Калашникова, случайно или по воле своей тот убил его верного слугу. Купец признается, что по своей воле он убил Кирибеевича, а почему так поступил, скажет только богу единому. Чтобы честь семьи не подвергать поруганию, царю он не может этого сказать. Он смело признается в содеянном царю и готов понести наказание. Только перед смертью поручает свою семью попечению государя. И царь обещает пожаловать сирот, молодую вдову и братьев Степана Парамоновича.

В характеристике купца Калашникова следует отметить, что без сожалений идет на плаху он за честность свою и смелость. То, что он не стал юлить и ответ держал по совести, государю понравилось. Но простить и отпустить его просто так государь не мог. Ведь убит его верный слуга и лучший опричник. Купец вершит суд самовольно. Вину усугубил и запирательством своим перед царем. И за это он должен быть наказан.

Царь грозен, но справедлив. За честность и смелость он и купца не оставляет своей милостью: велит отправиться на высокое место. Приказывает топор наточить, палача нарядить, в большой колокол звонить. Молодую жену Калашникова и детей государь одарил из казны, не обидел и братьев - велел торговать беспошлинно.

Статный молодец

Лермонтов противопоставляет в поэме купца Калашникова опричнику Кирибеевичу. Торговца автор показывает не только как удалого бойца, но как борца за святую правду. В характеристике купца Калашникова из «Песни про купца Калашникова» отражается образ статного молодца, русского богатыря: очи соколиные горят, распрямляет могучие плечи и натягивает боевые рукавицы.

Образ купца Калашникова — это образ смелого и сильного человека, стойкого и честного. Потому и песня о купце сложена была. И хоть могила его безымянна, люди не забывают ее: проходит старый человек - перекрестится, идет мимо молодец - приосанится, если проходит девица, то пригорюнится. А пройдут гусляры - споют песенку.

Поэма «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» по жанру и художественному своеобразию оказалась единственным в своём роде литературным произведением, не получившим продолжения ни в творчестве Лермонтова, ни у других поэтов.

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ
⦁ 1837 г. — окончание работы над поэмой. Лермонтов интересовался историей и фольклором, поэтому произведение приближено к фольклорным сказаниям.
⦁ 1838 г. — публикация поэмы в газете «Литературные прибавления к «Русскому инвалиду»».

КОМПОЗИЦИЯ И СЮЖЕТ
Конфликт: Калашников — Кирибеевич, Калашников — Иван Грозный, человек — государство, нравственность, честь — вседозволенность власти.

Запев
Обращение к царю Ивану Васильевичу.
Часть 1
Знакомство с царским опричником Кирибеевичем, изображение эпохи царя Ивана Грозного.

Часть 2
Представление купца Калашникова, Кирибеевич опозорил жену купца.

Часть 3
Герои сходятся в поединке в присутствии царя и на глазах народа. Калашников убивает Кирибеевича, а затем Калашникова казнят.

Два припева
Разделяют части между собой (обращение к гуслярам).

Концовка
Воздание чести купцу Калашникову, его жене Алёне Дмитревне и всему народу.

ОСНОВНЫЕ ОБРАЗЫ

ИДЕЙНО- ТЕМАТИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ

⦁ Тема: вседозволенность царской власти и противостояние ей простых людей.

⦁ Идея : честь дороже жизни. Государь и его люди живут по своим законам, пользуются неограниченной властью, нарушают народные принципы морали. Человек должен противостоять власть имущим, защищать свою честь даже ценой собственной жизни. Ведь, по народным убеждениям, «не в силе Бог, но в правде». Автор уверен: его времени нужны люди чести, могучие, гордые личности.

ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ

⦁ Романтическая национально-историческая поэма. Сам автор назвал её песней, поскольку, с одной стороны, воспевает людей времён Ивана Грозного, с другой — прослеживается связь лермонтовского произведения с фольклором.

⦁ Стилизация под русское народное творчество. Фольклорные мотивы проявляются уже во вступлении «Песни про купца Калашникова» — это характерные выражения для песни, например: «Ох ты гой еси … ».

⦁ Герои — яркие, самобытные, могучие личности.

⦁ Внимание к глубоким нравственным и социальным проблемам, разворачивающимся на историческом фоне.

ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ СРЕДСТВА

⦁ Просторечные слова: твово, мово, восплакалась, супротив, пужаешься, возговорил.

⦁ Уменьшительно-ласкательные суффиксы: кушачком, головушку, сиротинушка, детушкам.

⦁ Архаичные формы деепричастий и возвратных глаголов: распеваючи, играючи; как сходилися, собиралися.

⦁ Предлоги со, во: со дружиною, со родными, во тёмную ночь.

⦁ Повторы: плачем плачут, горько-горько, пир пировать.

⦁ Синонимы: и причитывали да прпсквзывали, наточить-навострить, одеть-нарядить.

⦁ Постоянные эпитеты: солнце красное, тучи синие, сабля вострая, удалой боец.

СОПОСТАВЛЕНИЕ С ДРУГИМИ ПРОИЗВЕДЕНИЯМИ

Образ Ивана IV Грозного раскрывается в романе А. К. Толстого «Князь Серебряный». И М. Ю. Лермонтов, и А. К. Толстой выражают ненависть к деспотизму, показывают его губительную силу.

А теперь подробный анализ

История создания поэмы. 1837 год был переломным в творчестве Лермонтова: его начало ознаменовалось написанием двух значительных произведений - стихотворения «Смерть поэта» и поэмы «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова». Стихотворение «Смерть поэта», написанное на гибель Пушкина, стало причиной ссылки поэта, определив его дальнейшую жизнь, творчество и смерть. Оно также возвестило, что в русской литературе появился второй великий поэт. Подтверждением этому явилась поэма «Песня про царя Ивана Васильевича…».

«Песня про царя Ивана Васильевича…» явилась результатом долгого поиска автора: еще в юношеском творчестве Лермонтов пытался написать поэму, героем которой стал бы народный защитник. В 1830 году поэт пишет поэму «Последний сын вольности» о таком защитнике — Вадиме Новгородском, погибшем за исчезающие идеалы древнего Новгорода:

Молва об нем из рода в род Пускай передает рассказ; Но до конца вражда!» Сказал, И на колена он упал, И руки сжал, и поднял взор, И страшно взгляд его блестел, И темно-красный метеор Из тучи в тучу пролетел! Однако Вадим остался один, его подвиг не был замечен людьми, и его протест носил романтический характер одиночки. Купец Калашников тоже живет в период смены эпох, и от него требуется героизм, чтобы противостоять поруганию русской народной жизни. Историческая основа поэмы. Поэма «Песня про царя Ивана Васильевича…» переносит читателя в XVI век, эпоху Ивана Грозного. Лермонтов выбирает историческое время перехода от средневековой Руси, еще хранящей древние обычаи и веру русского народа, к новому государству.

Конфликт поэмы отражает столкновение изначального населения Руси в лице купца Калашникова, защищающего русскую старину, и нового, пришлого люда, представителем которого становится опричник Кирибеевич, посягающий на вековые традиции. Рассудить их должен царь Иван Васильевич, и его суд станет решением конфликта.

Причиной столкновения Калашникова и Кирибеевича явилась любовь-страсть опричника к молодой жене купца. В поэме изображается вся историческая жизнь России. Род Калашникова ведет начало с Киевской Руси, удар Кирибеевича пришелся в грудь, на которой «висел медный крест/ Со святыми мощами из Киева». Бой Калашникова с Кирибеевичем напоминает Куликовское сражение, перед которым на поединок вышли два богатыря.

События поэмы относятся ко времени Ивана Грозного, а исполняется песня перед боярином Ромодановским во время Петра I. И, наконец, написана она в тридцатые годы XIX века, когда доктрина «самодержавие - православие - народность» уже стала лишь формой.

Каково же будущее Руси в поэме? Калашников казнен, но уходит ли с ним в историю нация, народ? Вот как описывается могила героя: И проходят мимо люди добрые: Пройдет стар человек- перекрестится, Пройдет молодец — приосанится, Пройдет девица — пригорюнится, А пройдут гусляры — споют песенку. Могила Калашникова безымянная, но все люди знают, что в ней лежит русский человек-богатырь. Это означает, что может измениться страна, жизнь людей, сами люди, но останется Россия, ибо жив ее дух.

О русской земле сказал Пушкин в поэме «Руслан и Людмила»: «Там русский дух, там Русью пахнет». Художественные особенности поэмы. Лермонтов придает поэме фольклорную форму, подражая стилю народной песни. Такой выбор обусловлен тем, что поэт хочет представить развязку конфликта в поэме как следствие народного мнения, а само повествование вести в манере народного сказания. Подражание какому-либо стилю в литературе и использование в произведении присущих ему художественных средств называется стилизацией. Таким образом, «Песня про царя Ивана Васильевича…» является стилизацией народной песни, хотя в поэме можно обнаружить черты и других фольклорных жанров. Создавая поэму, Лермонтов обнаружил хорошее знание фольклора и народных обычаев.

Лермонтов ставил перед собой задачу проникновения в быт и характер эпохи, в психологию нравов. Поэтому поэма стилистически неоднородна. В ней две основные стилистические линии: Тема царя и опричников: условный, легендарный план; Тема Калашникова: бытовая реальность. Фольклорные мотивы в поэме. Подражая народной песне, Лермонтов словно бы убирает традиционную для авторского литературного произведения связь: автор — читатель. В поэме гусляры исполняют песню боярину Ромодановскому и его супруге, автор и читатель оказываются разделены этой песней.

На передний план повествования выходят герои, их поступки, историческая эпоха, а их оценка звучит в народном слове «Песни…» Повествование гусляров несет на себе печать народного одобрения и, стало быть, отвечает высшей художественной правде. Близость к фольклору придает идее этого лермонтовского произведения особую глубину и значительность: Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич! Про тебя нашу песню сложили мы, Про твово любимого опричника Да про смелого купца, про Калашникова; Мы сложили ее на старинный лад. Мы певали ее под гуслярский звон И причитывали да присказывали.

Православный народ ею тешился, А боярин Матвей Ромодановский Нам чарку поднес меду пенного, А боярыня его белолицая Поднесла нам на блюде серебряном Полотенце новое, шелком шитое. Угощали нас три дни, три ночи И все слушали не наслушались. Гусляры есть то важнейшее звено, которым герои и события произведения реально скрепляются с общенародной, помимо литературы, идущей действительной жизнью. Но, кроме того, гусляры соединяют в слове еще и прошлое с настоящим, опричника с купцом, купца с царем, царя с народом, соединяют Лермонтова с народным сознанием и эпохой Грозного. Об этой связующей роли гусляров напоминают, в частности, композиционные повторы, вводящие слово песенников о себе и о песне в начале и в конце произведения и между его главками.

Пользуясь каждым случаем, гусляры приурочивают содержание своей песни к различным сторонам русской жизни. Они обращаются к царю: Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич! Про тебя нашу песню сложили мы…, К «доброму боярину», ко «всему народу христианскому». Каждый из тех, к кому обращена песня, оставаясь для гусляров (и для слушателей) реальным историческим лицом, оказывается вместе с тем и героем повествования; жизнь и поэзия сливаются в одно в народном сознании, порождая своеобразный фольклорный реализм. Обычная для песни структура способствует выражению народного суждения о событиях. Поэма начинается с зачина, в котором вводятся герои песни и обстановка ее исполнения.

Сама песня излагается в трех частях, представляющих основные фазы событий: - рассказ о страсти Кирибеевича: И сказал ему Царь Иван Васильевич: «Да об чем тебе, молодцу, кручиниться? Не истерся ли твой парчевый кафтан? Не измялась ли шапка соболиная? Не казна ли у тебя поистратилась? Иль зазубрилась сабля закаленная?

Или конь захромал, худо кованный? Или с ног тебя сбил на кулачном бою, На Москве-реке, сын купеческий?» Отвечает так Кирибеевич, Покачав головою кудрявою: «Не родилась та рука заколдованная Ни в боярском роду, ни в купеческом; Аргамак мой степной ходит весело; Как стекло горит сабля вострая; А на праздничный день твоею милостью Мы не хуже другого нарядимся. Как я сяду поеду на лихом коне За Моску-реку покатитися, Кушачком подтянуся шелковым. Заломлю на бочок шапку бархатную. Черным соболем отороченную, - У ворот стоят у тесовыих Красны девушки да молодушки И любуются, глядя, перешептываясь; Лишь одна не глядит, не любуется, Полосатой фатой закрывается…

На святой Руси, нашей матушке. Не найти, не сыскать такой красавицы…»; Переживания Калашникова: «Я скажу вам, братцы любезные. Что лиха беда со мною прикяючилася: Опозорил семью нашу честную Злой опричник царский Кирибеевич; А такой обиды не стерпеть душе Да не вынести сердцу молодецкому. Уж как завтра будет кулачный бой На Москва-реке при самом царе, И я выйду тогда на опричника.

Буду насмерть биться, до последних сил; А побьет он меня - выходите вы За святую правду-матушку. Не сробейте, братцы любезные! Вы моложе меня, свежей силою. На вас меньше грехов накопилося. Так авось вас господь помилует!»; Поединок: Отвечает Степан Парамонович: «А зовут меня Степаном Калашниковым, А родился я от честного отца, И жил я по закону господнему: Не позорил я чужой жены.

Не разбойничал ночью темною. Не таился от свету небесного… И промолвил ты правду истинную: По одном из нас будут панихиду петь, И не позже как завтра в час полуденный; 92 И один из нас будет хвастаться, С удалыми друзьями пируючи… Не шутку шутить, не людей смешить К тебе вышел я, басурманский сын, - Вышел я на страшный бой, на последний бой!» И услышав то, Кирибеевич Побледнел в лице, как осенний снег; Бойки очи его затуманились, Между сильных плеч пробежал мороз.

На раскрытых устах слово замерло… Вот молча оба расходятся, - Богатырский бой начинается. Разделяют песню припевы гусляров, задающие эмоциональный тон. Повествование перемежается оценкой героев гуслярами: Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич! Обманул тебя твой лукавый раб. Не сказал тебе правды истинной… За прилавкою сидит молодой купец.

Статный молодец Степан Парамонович, По прозванию Калашников; Шелковые товары раскладывает. Речью ласковой гостей он заманивает… Развязке следует концовка-итог, в которой описывается могила Калашникова. Замыкается структура песни хвалой, воздающей благодарность боярину, боярыне и всему народу. Колорит эпохи, образы царя Ивана Васильевича и опричника Кирибеевича Лермонтов воссоздал на основе песенных образов - в духе и стиле народных «разбойничьих» песен.

Народные песни помогли создать и фигуру Калашникова. В рукописном собрании П.А Киреевского Лермонтов познакомился с вариантами народных песен о Мастрюке Темрюковиче, ставшем прототипом опричника Кирибеевича. «Братья Калашнички» или «дети Кулашниковы», которые вступили в кулачный бой с Мастрюком, дали имя главному герою поэмы.

«Песня…» - произведение новаторское по овладению духом народной поэзии, без подражания какому-либо определенному образцу. Но народна здесь не только форма, народна сама нравственная позиция. По убещению Лермонтова, русскому человеку свойственно присутствие «ясного здравого смысла, который прощает зло везде, где видит его необходимость или невозможность уничтожения». Именно с этой позиции народный певец славит в поэме сложную фигуру царя Ивана Грозного.

Образы героев поэмы. Исторический конфликт выражается в смертельном бою купца с царским опричником. В нем сопшись не только представитель исконного русского населения и потомок монголо-татарских завоевателей, но и обычный человек, живущий своим трудом, и царский слуга - «лукавый раб» по слову гусляров.

Характеры героев определяются их позицией и поведением. Кири беевичу не дорога русская старина, он вторгается в православную семью, дерзко пренебрегает христианскими законами, ему чужд народ, и служит он только царю. Сравните, как кланяются перед поединком бойцы. Кирибеевич «царю в пояс молча кланяется», а Калашников, выйдя на бой, Поклонился прежде царю грозному, После белому Кремлю да святым церквам, А потом всему народу русскому.

Если Кирибеевич - царский «раб», то Калашников - подданный, человек из русского народа. Поэтому его назначение состоит в защите всего, что для народа свято, что установилось в русской жизни веками. Оба героя обречены, но живут они по-разному и по - разному встречают смерть. Кирибеевич выступает как романтический герой, действующий для себя и своей страсти, Калашников, стоящий за общую правду, - личность героическая.

У Кирибеевича неровный, эмоциональный характер, у Калашникова характер цельный, эпический. Калашников целен и силен тем, что сросся с народной жизнью, с ее законами, которые не только накладывают ограничения и запреты на желания и интересы личности, но предписывают в известных случаях проявить высшую волю к свободе - свободно и сознательно распорядиться собственной жизнью ради восстановления попранных моральных ценностей. Калашников берет на себя грех смертоубийства и сам обрекает себя казни, и это не в порыве чувств, не в ослеплении гнева: он исполняет веление «закона господнего», который свят для него и презрен для Кирибеевича. Калашников двояко объясняет свое намерение выйти на поединок с опричником: с одной стороны, это месть сугубо личная за обиду, которой …не стерпеть душе Да не вынести сердцу молодецкому.

С другой же стороны, он говорит: Буду на смерть биться, до последних сил; А побьет он меня - выходите вы За святую правду-матушку. Весь этот незаурядный, крупный цельный характер вырос из народной жизни, он всеми корнями в своей среде: в быте, в строго регламентированных семейных и общественных отношениях, и ко- Гда приходит решительная минута, то огромная сила этого характера проявляется не в том, чтобы разрушить эти отношения, выламываться из среды, крушить породивший его уклад. Напротив, сила этого характера в том, что он способен с наибольшей полнотой выразить все лучшие черты образовавшей его жизни.

«Песня…» удивительно органично соединяет в себе героическую идею былины и нравственную идею жития, эпический размах исторической песни и силу и красоту личного чувства, как оно проявилось в фольклорной лирике. Героические характеры «Песни…» многозначны, не вмещаются в схему, не составляют простого контраста, а образуют переплетение, взаимодействуют друг с другом в социально-бытовой среде и в совокупности рождают содержание гораздо большее, чем может заключать один из них, рождают новое - сравнительно с романтическими поэмами Лермонтова - идейно-художественное качество.

Образ Кирибеевича , в частности, далеко не только воплощение зла. В любимом царском опричнике освободившаяся от традиционных моральных ограничений чувственная натура проявляется в любовной страсти с силой и самозабвением, которые вряд ли знакомы натуре Калашникова, подчинившего и чувства свои закону домостроя. Кирибеевич возвышается до истинной поэзии в своей страсти, ярко выражает народный взгляд на женскую красоту: На святой Руси, нашей матушке. Не найти, не сыскать такой красавицы: Ходит плавно - будто лебедушка; Смотрит сладко - как голубушка; Молвит слово - соловей поет; Горят щеки ее румяные. Как заря на небе божием; Косы русые, золотистые, В ленты яркие заплетенные. По плечам бегут, извиваются. Во семье родилась она купеческой, Прозывается Аленой Дмитревной.

Любовная тоска Кирибеевича и его отчаяние не знают границ, по-русски широки, безоглядны. Он и впрямь недалек от того, чтобы «умереть смертью грешною», и умоляет Алену Дмитревну: Полюби меня, обними меня Хоть единый раз на прощание! Но не только безудержный порыв страсти приводит Кирибеевича к преступлению «закона христианского»; ему было бы больше оправдания, если бы он, дав волю чувству, все-таки сознавал себя виновным перед законом. Нет, Кирибеевич не считает себя преступником: Я не вор какой, душегуб лесной. Он чувствует себя вправе встать вне закона потому, что получил особые права от царской власти, которая, в понятии Кирибеевича, сама не ограничена никаким законом: Я слуга царя, царя грозного, Прозываюся Кирибеевичем, А из славной семьи из Малютиной… Опричник как бы вьщелен из общества, из народа этими правами, он живет и ведет себя особо, опричь всех, помимо других людей и их установлений. Его законом становится личный произвол, ограниченный лишь таким же произволом царя.

Ничем иным Кирибеевич не стесняет проявления своей натуры, своей воли, возвышаясь над общим законом, становясь исключительной личностью. Так он ставит себя по отношению ко всему «люду московскому»: На просторе опричник похаживает. Над плохими бойцами подсмеивает: «Присмирели, небойсь, призадумались! Так и быть, обещаюсь, для праздника. Отпущу живого с покаянием. Лишь потешу царя нашего батюшку». То же презрительное снисхождение выказывает он и Калашникову. Но тот напоминает Кирибеевичу о его преступлении против нравственного закона, и опричника начинает мучить совесть и заявляет о себе смущением, чувством вины и страхом наказания.

Образ царя в поэме складывается на основе народных представлений и преданий о Иване Грозном. Поэтому государь у Лермонтова величественный, легко впадает в гнев, скор на казнь и на милость, способный осознать происходящее: И сказал, смеясь, Иван Васильевич: «Ну, мой верный слуга! я твоей беде. Твоему горю пособить постараюся. Вот возьми перстенек ты мой яхонтовый Да возьми ожерелье жемчужное. Преще свахе смышленой покланяйся И пошли дары драгоценные Ты своей Алене Дмитревне: Как полюбишься - празднуй свадебку. Не полюбишься - не прогневайся». Именно государь выносит решение, однако это решение уже сложилось в жизни - он лишь соглашается с ним: «Хорошо тебе, детинушка. Удалой боец, сын купеческий. Что ответ держал ты по совести.

Молодую жену и сирот твоих Из казны моей я пожалую. Твоим братьям велю от сего же дня По всему царству русскому широкому Торговать безданно, безпошлинно. А ты сам ступай, детинушка. На высокое место лобное. Сложи свою буйную головушку. Я топор велю наточить-навострить, Палача велю одеть-нарядить, В большой колокол прикажу звонить. Чтобы знали все люди московские. Что и ты не оставлен моей милостью…» Центральным образом поэмы является образ героини - Алены Дмитриевны, жены Калашникова. Этот образ появляется в поэме в ее трех частях: в первой части описывает Алену Дмитриевну и говорит о своей страсти к ней Кирибеевич, во второй - возникает противоположный образ - обесчещенной жены: «…Ты не дай меня, свою верную жену. Злым охульникам в поругание! На кого, кроме тебя, мне надеяться? У кого просить стану помощи? На белом свете я сиротинушка: Родной батюшка уж в сырой земле.

Рядом с ним лежит моя матушка, А мой старший брат, ты сам ведаешь. На чужой сторонушке пропал без вести, А меньшой мой брат - дитя малое, Дитя малое, неразумное…» Говорила так Алена Дмитревна, Горючими слезами заливалася. В третьей части поэмы с образом Алены Дмитриевны связан образ поднимающейся над Москвой зари. Автор, помещая героиню в центр конфликта, показывает, что будущее России зависит от любви и верности женщины и способности героя ее защитить: Над Москвой великой, златоглавою, Над стеной кремлевской белокаменной Из-за дальних лесов, из-за синих гор. По тесовым кровелькам играючи, Тучки серые разгоняючи. Заря алая подымается; Разметала кудри золотистые. Умывается снегами рассыпчатыми, Как красавица, глядя в зеркальце, В небо чистое смотрит, улыбается. Уж зачем ты, алая заря, просыпалася? На какой ты радости разыгралася?

Основная идея поэмы. «Песня…», несмотря на гибель героя, звучит празднично, оптимистично. В «Песне…» сказалось не только общее неприятие Лермонтовым нравственной атмосферы современного общества, сдавленного николаевской реакцией. Очень вероятно, что он использовал народно поэтическую точку зрения, чтобы напомнить современникам, хотя бы и в фольклорной трактовке, что в России даже самые трагические коллизии, участниками которых выступают жесточайший из самодержцев - Грозный, своевольный опричник, гостинодворский купец, московское простонародье, могут разрешаться достойнее в нравственном отношении, чем драма, разыгравшаяся в петербургском свете и закончившаяся гибелью Пушкина.

Разумеется, недопустимы прямые аналогии между героями «Песни…» и теми, о ком говорится в «Смерти Поэта», весьма отдаленно и сходство мотивов, связанных с отмщением за оскорбленную честь. Но есть смысловая перекличка коллизий, которая позволяет и даже понуждает сопоставлять две эпохи, две социальные среды, два типа морали: Погиб поэт! - невольник чести - Пал, оклеветанный молвой, С свинцом в груди и жаждой мести. Поникнув гордой головой!.. Не вынесла душа поэта Позора мелочных обид. Восстал он против мнений света Один как прежде… и убит! Убит!., к чему теперь рыданья. Пустых похвал ненужный хор, И жалкий лепет оправданья? Судьбы свершился приговор! Не вы ль сперва так злобно гнали Его свободный, смелый дар И для потехи раздували Чуть затаившийся пожар? Что ж? веселитесь… - он мучений Последних вынести не мог: Угас, как светоч, дивный гений. Увял торжественный венок. Его убийца хладнокровно Навел удар… спасенья нет: Пустое сердце бьется ровно, В руке не дрогнул пистолет… («Смерть Поэта»)

Там, где мораль не утратила общенародного характера, там, несмотря на беззаконие самодержавной власти, на преступления и жестокость, все-таки сохраняется хотя бы возможность торжества правды, там возможны сильные героические характеры, способные любой ценой отстаивать перед лицом зла и насилия не только личное достоинство, но и сами нравственные идеалы народа. И такие характеры в конце концов побеждают, потому что есть среда, поддерживающая их, среда, хранящая, при всех отступлениях, единый «закон христианский». Но там, где закон вырван из народной почвы, не вытекает из уклада, обычаев и нравственных представлений народа, где он служит лишь «сенью» стоящей у трона жадной толпе вельможных опричников,- там суд и правда обречены на молчание, там благородные характеры становятся «невольниками чести» и гибнут с напрасной «жаждой мести».

Им нет понимания и поддержки, правда гибнет вместе с ними, попираемая ничтожными клеветниками и насмешливыми невеждами. Поэма в оценке критиков и литературоведов. «Здесь поэт от настоящего мира не удовлетворяющей его русской жизни перенесся в ее историческое прошедшее, подслушал биение его пульса, проник в сокровеннейшие и глубочайшие тайники его духа… усвоил себе склад его старинной речи… - и вынес из нее вымышленную быль, которая достовернее всякой действительности, несомненнее всякой истории» (В. Г. Белинский).

«В «Песне…» со всей определенностью обнаруживается процесс художественной эволюции Лермонтова: от лирической напряженности стиля, сосредоточенного вокруг авторского «я», от прямых и открытых лирических формул, от жанра исповеди - к пластике, к созданию психологических образов и сюжетов» (Б.М. Эйхенбаум). «Идея «Песни…» не сводилась к идее характера ее главного героя - она складывалась из взаимодействия достаточно самостоятельных характеров в таком контексте, который имел уже независимое от героев, не романтическое, а конкретно-историческое, социально-психологическое, эстетическое содержание» (В.Л Котельников).

История русской литературы XIX века. Часть 2. 1840-1860 годы Прокофьева Наталья Николаевна

«Песня про… купца Калашникова» (1837)

Характерное для поэта столкновение прошлого и настоящего, часто встречающееся в лирике («Бородино» и др.), отражено и в поэме «Песня про… купца Калашникова», только в ней более подчеркнут народно-эпический смысл событий и конфликта. Фольклорно-эпическая основа «Песни…» сообщает уникальность поэме, которая не имеет соответствий в его поэмном творчестве.

Поводом к написанию «Песни…» послужила, возможно, история, происшедшая в Петербурге в 1836 г. и занявшая на некоторое время внимание общества. Лермонтов был в это время в Петербурге, и логично предположить, что тогдашние события стали ему известны. Цензор А. В. Никитенко записал в своем «Дневнике» (апрель и май): «За комедией Гоголя («Ревизор» – В. К.) на сцене последовала трагедия в действительной жизни: чиновник Павлов убил или почти убил действительного статского советника Апрелева, и в ту минуту, когда тот возвращался из церкви от венца с своею молодой женой. Это вместе с «Ревизором» занимает весь город». И далее: «Удивительные дела! Петербург, насколько известно, не на военном положении, Павлова велено судить и осудить в двадцать четыре часа военным судом. Его судили и осудили. <…> Публика страшно восстала против Павлова как «гнусного убийцы»…». Но история на этом не кончилась: «Между тем вот что открылось. Апрелев шесть лет тому назад обольстил сестру Павлова, прижил с нею двух детей, обещал жениться. Павлов-брат требовал этого от него именем чести, именем своего оскорбленного семейства. Но дело затягивалось, и Павлов послал Апрелеву вызов на дуэль. Вместо ответа Апрелев объявил, что намерен жениться, но не на сестре Павлова, а на другой девушке. Павлов написал письмо матери невесты, в котором уведомлял ее, что Апрелев не свободен. Мать, гордая, надменная аристократка, отвечала на это, что девицу Павлову и ее детей можно удовлетворить деньгами. Еще другое письмо написал Павлов Апрелеву накануне свадьбы. «Если ты настолько подл, – писал он, – что не хочешь со мной разделаться обыкновенным способом между порядочными людьми, то я убью тебя под венцом». Павлов был сослан на Кавказ солдатом. Теперь публика встала на его сторону: «Еще благородная черта его. Во время суда от него требовали именем государя, чтобы он открыл причину своего необычайного поступка. За это ему обещали снисхождение. Он отвечал:

– Причину моего поступка может понять и оценить только Бог, который и рассудит меня с Апрелевым».

Таким образом, сюжет «Песни…» Лермонтов нашел в современности, увидев в Павлове, вступившемся за честь семьи, черты героической личности. Однако поэт обработал сюжет в народно-эпическом духе, перенеся события в русское средневековье. С этой целью Лермонтов воспользовался широким фольклорным материалом, в частности историческими песнями об Иване Грозном, не прибегая к какому-либо одному конкретному источнику.

Фольклорное начало выдержано во всем тексте «Песни…» – в строе народной речи, в стилистике, лексике, синтаксисе, стихе. Стих «Песни…» – безрифменный, четырехударный с дактилическим окончаниями («Лишь один из них, из опричников. Удалой боец, буйный молодец…»). К особенностям фольклорной традиции относятся также перехваты и подхваты, скрепляющие стих (повторы конца строки в начале следующей). Как и в народных песнях, у Лермонтова широко используются анафоры. Народный характер стиха поддерживается и тем, что Лермонтов под одним ударением объединяет два слова: царю грозному, думу черную, упал замертво, как возговорил, вольной волею и др.

В стилистике народной песни употребительны отрицательные сравнения, зачины («Не сияет на небе солнце красное. Не любуются им тучки синие…», «Не встречает его молодая жена, Не накрыт дубовый стол белой скатертью»), синонимические или тавтологические повторы с парными глаголами, прилагательными, наречиями или существительными («И гуляют-шумят ветры буйные», «Не шутку шутить, не людей смешить», «Прогневался гневом, топнул о землю», «Отвечай мне по правде, по совести», «наточить-навострить», «одеть-нарядить», «смертью лютою, позорною», «Торговать безданно, беспошлинно» и др.). К стилистике и тропике русского эпического фольклора Лермонтов обращается и в тех случаях, когда вводит постоянные эпитеты (конь – добрый, сабля – вострая, воля – вольная, смерть – лютая), уменьшительные и ласкательные слова (голубушка, сторонушка, детинушка), краткие (стар человек) и полные (топором навостренныим, У ворот стоят у тесовыих) народно-речевые формы прилагательных, некоторые формы деепричастий (играючи, пируючи), глаголы с двойными приставками (призадумалась, поистратилась), также «высокие» формы сочетания глагола с приставкой (возговорил) и специфически народную лексику (супротив, нониче, промеж и др.).

Эпический характер «Песни…» подчеркнут и тем, что ее поют гусляры – сказители-песельники. Они одновременно слагают и исполняют ее. Стало быть, события в песне освещаются не от лица автора, а от эпических народных поэтов. Гусляры начинают «Песню…», заканчивают непосредственным обращением к слушателям каждую главу и завершают эпическое повествование. Это связано с тем, что авторский голос не допускается в «Песню…», чтобы не нарушить духовное единство изображаемого мира, которое несут с собой гусляры.

При этом речевое единство (все персонажи говорят фольклорным языком) конфликтует с содержанием «Песни…», с ее сюжетом.

С одной стороны, сюжет демонстрирует начавшийся раскол патриархального мира, родового и семейного уклада, с другой – содержание и форма «Песни…» противопоставлены современности и ее художественным формам, подобно тому, как исчезнувшее героико-трагическое прошлое, выраженное в общественно-значимой безличной форме, противопоставлено безгеройно-трагическому настоящему, выраженному в потерявших, по утверждению Лермонтова во многих стихотворениях, общественное значение личных формах лирической и лироэпической поэзии. «Песня…» содержала в себе современный художественно-общественный смысл, поэтому купца Калашникова и опричника Кирибеевича можно рассматривать в качестве типичных и вместе с тем осложненных лермонтовских героев-антагонистов, воплощающих два конфликтных начала – «соборное», патриархальное с человеком «простого» сознания, выполняющим роль героя-мстителя, который сражается и гибнет за свою честь, и личное со своевольным героем-индивидуалистом, справедливо наказанным за поругание чести, нарушение «христианского закона», господствующих обычаев и норм социально-бытового поведения.

Введение такого рода романтических героев в эпическое повествование существенно изменило характер народного эпоса, которому несвойственно изображение бытовой стороны жизни. В эпической «Песне…» есть влияние жанра бытовой повести. Если с Калашниковым связано представление о средневековом русском «рыцарстве», представителем которого неожиданно оказывается купец, а не боярин или дворянин, то с Кирибеевичем в «Песню…» входит представление о романтическом, демоническом, эгоистическом и злом начале, которое разрушает цельность патриархального мира и которое порождено деспотизмом царской власти. В результате такого эпико-романтического подхода к истории характер сохраняет и черты эпического, и черты лирико-романтического свойства. Он выступает исторически детерминированным, поскольку психология героя становится производным от исторической реальности и вместе с тем романтизированным: героям-антагонистам присущи признаки типовых для Лермонтова романтических персонажей. Тем самым романтический конфликт найден в русском средневековье, и это свидетельствует о его всеобщности и «вечности». Однако романтическое содержание прочно вписано в историю, в эпические формы народной поэзии и фольклорной речи.

Наконец, адрес «Песни…» – негероическое нынешнее время и поколение. В. Г. Белинский писал о том, что смысл поэмы «свидетельствует о состоянии духа поэта, недовольного современною действительностью и перенесшегося от нее в далекое прошлое, чтоб там искать жизни, которой он не видит в настоящем». Поведение Калашникова на этом фоне – действенный пример, обращенный к современному поколению.

Степан Калашников, как герой средневекового прошлого, испытывает на себе тяжесть «царской милости». Он зависит от исторических обстоятельств, которые побуждают его бросить вызов обидчику. «Песня…» потому и получила достоинство эпического произведения, что месть Калашникова имеет не только личную мотивировку, но и общенародную, общезначимую. Калашников бунтует не против существующего общественного уклада, а против его нарушения. Он оскорблен и не согласен с попранием привычных жизненных устоев, защищает общечеловеческие и конкретно-исторические нормы, освященные традицией и христианским законом, установленные веками народной жизни. В этом смысле его протест связан с отстаиванием патриархального уклада, в котором он чувствует себя защищенным. Кирибеевич и Грозный, нарушая вековые моральные нормы, нарушают и общечеловеческую этику, покушаясь на личную свободу и честь. С этой точки зрения Кирибеевич выглядит своевольным индивидуалистом, Иван Грозный – тираном.

Патриархальный порядок обеспечивает Калашникову человеческое достоинство, крушение его делает героя уязвимым и несет ему гибель. Едва патриархальный уклад дает трещину, Калашников оказывается выброшенным из жизни.

Герой живет в то время, когда личности как таковой еще нет, поскольку человек не мыслил себя отдельно от общественного целого и не противопоставлял себя ему. Это означает, что и понятия свободы в современном Лермонтову европейском понимании у Калашникова не было и не могло быть. Человек того времени, как замечательно показал Лермонтов, – раб царя и раб Божий. Калашников, как купец, лично свободен, но свобода от царя, от Бога, от уклада жизни ему не нужна. Герой только и может существовать в патриархальном, самодержавном и иерархически устроенном мире, где он занимает твердое и прочное место.

Проникновение Лермонтова в своеобразие средневековья дает поэту возможность по-новому повернуть обычный образ героя-мстителя, который лишается эгоистического своеволия, поскольку его протест в данном случае совпадает с народной точкой зрения и находит в ней опору. В личной обиде Калашников увидел общественный смысл: оскорблен не только он, не только его семья и его род, но и весь народ с его правдой и совестью.

К этому надо добавить, что героем, защищающим традиционные национальные устои, выведен купец, представитель того сословия, которое во времена Лермонтова прочно сохраняло старинные национальные обычаи и патриархальные нравы. Именно народ и купец Калашников верны христианскому закону, церкви и связанным с ними обычаям и обязанностям. Кирибеевич не вспоминает о христианском законе, он равнодушен к религии, которая вошла в плоть и кровь народа и семьи Калашникова, став частью их домашнего обихода. И когда Степан Парамонович говорит: «И жил я по закону Господнему», он имеет в виду то народное православие, которое закрепилось в церковных и домашних обрядах и обычаях. Речь идет о том, что закон как правовой юридический инструмент не существует, а есть лишь закон христианский, закрепленный в памяти народа. Эту память и хранят гусляры.

Для Лермонтова эпоха Грозного важна и с точки зрения связей между людьми. Время Грозного (как, впрочем, и современность) осознано периодом ломки родовых отношений. Между родами, семьями виден антагонизм, и боярская семья отлична от семьи купеческой. Не случайно в «Песне…» подчеркивается, что Кирибеевич из семьи Малютиной, Степан Калашников бросает упрек жене: «Уж гуляла ты, пировала ты, Чай, с сынками все боярскими!..» Иван Грозный спрашивает у опричника: «Или с ног тебя сбил в кулачном бою На Москве-реке сын купеческий?»

Социальное различие между Калашниковым и Кирибеевичем значительно для художественного смысла «Песни…»: социальные отношения извращают подлинную природу людей, угрожают их единству и согласию, противостоят народным устоям и народной психологии, сложившейся, как утопически изобразил Лермонтов, на основе единого родового существа русской национальности.

Кирибеевичу – носителю личного произвола, разрушающего родовые отношения, принятые и усвоенные всем народом, – противостоит Степан Парамонович Калашников, защитник народных обычаев и христианского закона. Поэтому романтический протест личности, выходящей один на один в бой с попранным христианским законом, обретает широкий эпический размах.

Бой Калашникова с Кирибеевичем происходит на виду всего народа. Эмоциональным выражением смертельного поединка и вместе с тем величия нравственной идеи, заключенной в нем, служит предшествующее бою описание, передающее чувство справедливости предстоящего возмездия.

Совершенно иной эмоциональный колорит у описания, предшествующего казни Калашникова. Оно содержит внутреннюю тревогу. Заунывный гуд-вой колокола совмещен с мрачной веселостью палача.

Пред лицом Ивана Грозного Степан Калашников на виду всей Москвы, ее Кремля и церквей всей святой Руси защищает личную честь и народную правду. Но, защищая христианский закон, он одновременно и преступает его. Дело в том, что честный открытый бой с противником – своего рода национальный «рыцарский» поединок, «рыцарское» игрище на русский лад. Оно предполагает измерение силы, ловкости, удачи при столкновении одного человека с другим. Тут нет места посторонним соображениям – обиде, зависти, корысти, личной мести. Бой же Калашникова с Кирибеевичем – не обычный кулачный бой, а смертельный. Степан Парамонович вышел не только с намерением постоять за правду, но и отомстить и даже непременно убить обидчика. Если Кирибеевич, как своевольная личность, не сомневается в праве Калашникова мстить, то христианский закон, чуждый эгоистическим претензиям личности, не предусматривает такого права. Потешный бой не может стать умышленным и преднамеренным убийством. Форма открытого и честного поединка утрачивает свою природу и скрывает личную месть, хотя бы эта месть и была оправдана высокими соображениями о защите правды народной и «закона Господнего».

Двойственный характер боя определен двойственностью поведения Калашникова. С одной стороны, он защищает закон, карая своего обидчика и нарушителя общенародных обычаев, с другой – превращается в мстителя и убийцу. Он не обращается к царю, который в качестве блюстителя христианского закона, обязан восстановить справедливость и наказать Кирибеевича, а самовольно вершит личный суд («И я выйду тогда на опричника, Буду насмерть биться до последних сил…»). Не подлежит сомнению, что преступление Калашникова – намеренное убийство оскорбившего и опозорившего его человека – высокое преступление, месть за поруганное достоинство и самим народом определенные нормы общежития. Однако поступок Степана Парамоновича ставит его выше чтимого им родового закона.

Поведение Калашникова предосудительно и в другом отношении: «правила» поединков, утверждая благородство бойцов, категорически запрещали наносить удары в голову и в лицо. Это означало, что нужно остерегаться нечаянной смерти и нельзя покушаться на достоинство человека. Целью ударов должны быть только части тела от шеи до пояса. Кирибеевич ударил Калашникова «посередь груди», т. е. не нарушая «правил», Калашников «ударил своего ненавистника Прямо в левый висок со всего плеча».

Дважды преступив закон, Степан Парамонович склоняет перед ним голову.

В связи с этим очень существенно отношение к Калашникову Ивана Грозного, гусляров и Лермонтова.

Научная литература, как правило, не благоволила к Ивану Васильевичу, считая, что царь изображен деспотом и тираном, жестоко казнившим смелого купца. Однако никакой особой жестокости в действиях Ивана Грозного нет, если принять во внимание суровые нравы эпохи, весьма далекие от гуманистических моральных и этических норм. Царь выведен в поэме хранителем общерусского христианского закона, и ему волей судьбы поручена высшая светская власть над народом. Он твердо выполняет общие установления, и его нельзя упрекнуть в забвении обычаев. Он, как и подобает царю, «пирует во славу Божию, В удовольствие свое и веселие». Кирибеевича он наставляет свататься по русскому обряду. В сцене казни Иван Грозный тоже стремиться поступить по справедливости. Узнав, что Калашников убил его любимого опричника «вольной волею», т. е. умышленно и намеренно, царь, соблюдая христианский закон (в большей мере – букву, а не дух), обязан наказать его за совершенное преступление. Одновременно он по достоинству ценит прямоту и правдивые слова купца, обещая позаботиться о его роде.

Наконец, казнь Калашникова он тоже обставляет согласно обычаям. Многие исследователи почему-то милость Грозного склонны понимать лишь как жестокую иронию. Между тем, если это и ирония, то «историческая». Ее нельзя оценивать, применяя к ней нравственные мерки XIX в. или современные. Если же следовать духу эпохи, то нужно признать, что Иван Васильевич по-настоящему оказывается и справедливым, и милостивым. Другое дело, что такая «милость» выглядит злой, кощунственной и какой-то извращенной насмешкой над человеческой личностью.

С точки зрения Ивана Грозного, Калашников должен быть казнен «казнью лютою, позорною», потому что он бросил вызов царю, проявил буйство, «вольной волею», не случайно, убив царского любимого опричника. Потешный бой предусматривал не наказание победившего, а царскую награду:

Кто побьет кого, того царь наградит,

А кто будет побит, того Бог простит!

Калашников превратил кулачную забаву в смертоубийство. Признаваясь в своем желании убить Кирибеевича, купец противопоставляет себя как личность царю:

А за что про что – не скажу тебе,

Скажу только Богу единому.

Калашников и Кирибеевич неожиданно сближаются: один утаивает от царя правду об Алене Дмитриевне (гусляры приравнивают рассказ Кирибеевича к обману: «Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич! Обманул тебя твой лукавый раб, Не сказал тебе правды истинной…»), другой не открывает своих подлинных побуждений, нисколько не раскаивается в содеянном. Однако герои одновременно и расходятся: Кирибеевич «обманывает» ради удовлетворения личной страсти, Калашников – ради охранения достоинства рода и своей чести.

В том, что царь не обнаруживает никакой особенной жестокости и свирепости по отношению к Калашникову, которые выходили бы за рамки исторической эпохи, убеждает освещение эпизода казни в словах гусляров. Их голос – голос народа, они поют от его имени, они хранители его исторической памяти. Гусляры не осуждают Ивана Грозного (хотя прямо осуждают Кирибеевича), в эпически нейтральном тоне излагают события. Они сочувствуют Калашникову, понимают его обиду, уважают его отвагу, скорбят о его казни, помнят о нем, но купец в их глазах еще и «головушка бесталанная». Над его могилой «гуляют-шумят ветры буйные». Для гусляров личная месть Калашникова не вмещается в законы христианского мира, она выпадет из него. В последних словах гусляры провозглашают славу в честь всего народа христианского, который и выступает хранителем веры, национальных обычаев, обрядов и морали.

Для Лермонтова в «Песне…» были существенны и другие смыслы. Во-первых, гусляры – древние поэты, которые складывают песни, черпая материал из народного опыта. Их песни нужны народу, для которого гусляры и поют. Сложенной им песней «тешился» «православный народ». Во-вторых, единство средневекового христианского мира, сохраняя цельность, начинает расшатываться: на арену истории выходит личность, которая одновременно и защищает, и нарушает бытовые моральные нормы, подрывая общественные устои. Следствием такого состояния выступает разрыв между народом и царем. Народ становится хранителем патриархального порядка, тогда как царю недоступны глубинные внутренние причины поступков людей, которые от него утаены и скрыты. Царь лишь формально соблюдает обычай: он не мстит Калашникову за смерть опричника, но невольно творит расправу, не зная всей правды. Из-за этого справедливость и милость становятся слепыми и бездушными. Причина заключается в том, что в эпоху Грозного между царем и народом стоит опричник, в новое время – дворянская верхушка, толпящаяся у трона. Распад непосредственных и прочных связей между народом и царем, внутри общества выдвигает на первый план личность, которая либо нарушает традиционные установления, либо мстит за их нарушение. И в том, и в другом случае, в прежние и нынешние времена протест, бунт и мятеж личности неизбежно принимают двойственный по содержанию и форме характер: законный и беззаконный, гуманный и антигуманный, героический и мстительный, общенародный и эгоистический.

В «Песне…» Лермонтов сделал значительный шаг вперед в художественном изображении истории. Поступки и психология персонажей обусловлены средой, обстоятельствами жизни, бытом. Все это выводило «Песню…» из круга романтических произведений обычного типа. И вместе с тем романтизм из «Песни…» не изымается. Историческая среда существует как мыслимая антитеза современности и как поэтический вымысел, идеализирующий эпоху Грозного, патриархальный образ жизни, вмещающий общенародные этические нормы и мотивирующий протест героя. Зависимость персонажей от среды получает романтическую интерпретацию. Это позволяет Лермонтову увидеть ценность личности в ее общности с народным целым. Калашников значителен как личность тем, что разделяет народные представления о христианском законе, о нравственных нормах. В них он находит опору своим поступкам и черпает силы для отражения зла. Однако Калашников, как и другие лермонтовские герои, способен на сопротивление и гибель, но никак не на победу. Этим демонстрируется трагизм положения персонажей во враждебном мире, мощь которого превышает их физические и духовные возможности.

Художественное решение проблем, поднятых в «Песне…», сказалось в последующих произведениях Лермонтова.

В поэмном творчестве поэту свойственна некоторая контрастность, сочетающаяся с преемственностью. Так, следующая поэма – «Тамбовская казначейша» – по своим истокам (анекдот) никак не связана с «Песней…», основанной на историческом предании и фольклорном материале, однако общим в них становится обращение к быту и сюжет – героический в «Песне…» и спародированный в «Тамбовской казначейше». Поэмы «Мцыри» и «Беглец» посвящены судьбам кавказских юношей, но один из них рвется в родную среду, чтобы слиться с ней, а другой нарушает древние обычаи и изгоняется из горского общества. Поэме «Демон» противостоит «Сказка для детей», но они связаны демоническими персонажами, обитающими, однако, в разных сферах. Создается впечатление, что поэмы пишутся по принципу травести: Лермонтов переиначивает и отчасти пародирует либо тему, либо персонажей, либо характер изображения.